Неотбеченную версию буду "сливать" в первый пост, открытый только для ПЧ.
Кухзявую, отбеченную версию буду выкладывать в этом посте, открытом для всех зарегистрированных.
Я тоже хочу славы, чо!
Оригинальное название: Vamp! (ヴぁんぷ！ )
Жанр: ранобэ (Light Novel), аction, сomedy, shounen
Источник сканов: crazy-cake.blogspot.com/2010/03/vamp.html
Бета:  Yasuko Kejkhatsu
Автор: Ryohgo Narita 成田 良悟 - повествование, Enami Katsumi - иллюстрации
Перевод:  Спящий мыхъ
Предупреждение: Не выставлять нигде без моего согласия.
Кавер: читать дальше
Описание: На английскомDear ladies and gentlemen of Japan! I apologize for asking such a mundane question, but do you all believe in vampires?
I beg your pardon. It seems I'm a bit tardy in identifying myself. My name is Gerhard Von Balstein. I am a vampire, entrusted with the Island of Growerth and bestowed with the title of 'viscount.' Instead of introducing myself, I thought I might recount the story of a disturbance which occurred on my island. Or might I say, please allow me to tell you since I have some time on my hands.
Whether you believe my story or not, I'm sure it is as clear as daylight that I am not a person. At any rate, my body is...
This is a comedic dark fantasy about vampire clans, a vampire princess, and the man who hunts them!

Пролог 1. Двое у гроба

Пролог 1. Мальчик и девочка возле гроба

Кап... кап... На землю падает дождь из крови. Кап... Кап…
Май 2003 года, владения Германии, остров Гровас, замок Бальштейн, часовня.
«Виконт...»
Немыслимо было, что в этой стране кто-то мог произнести это слово.
Система титулов в Германии была упразднена со времен принятия в 1918 году Веймарской конституции, которая признавала Германию республикой.
И, конечно, в этой стране с богатейшей историей никогда не существовало титула «виконт». Не использовались и такие титулы, как «граф» и «барон». Вместо них были кёниги, фюрсты, пфальцграфы, куфюрсты, маркграфы, фрайхерры и так далее.* Впрочем звание "граф" довольно часто употреблялось в обыденной речи.
Поэтому в старинном замке слово «виконт» звучало, словно молитва.
«Виконт, прошу, скажите...»
Двое детей стояли на коленях перед алтарём в величественной часовни. Мальчик и девочка, на вид не старше 15 лет. Мальчик нервно ёрзал и внимательно смотрел куда-то вбок. Девочка продолжала бормотать несуществующий титул, обращаясь к стоящему перед ней большому ящику.
«Виконт, ну когда уже Рерих и остальные вернуться?»
Хотя фраза прозвучала не очень вежливо, но та интонация, то чувство, которое было вложено в эти слова, с лихвой окупало некоторую грубость. Это было не столько уважение, сколько искреннее почтение, глубочайшее доверие. Вот только перед девушкой никого не было. Между детьми и алтарем стоял только гроб. Свет из окна заливал помещение и, отражаясь от гладкой поверхности, бликами играл на лицах детей. Никто не отвечал на молитвы девочки, и лишь звенящая тишина разливалась по стенам часовни.
«Вот как... когда вернется, не ясно? Но он ведь вернется когда-нибудь, да?»
Слова девочки, обращенные непонятно к кому, вплетались в тишину часовни. Мальчик, впрочем, знал, с кем она разговаривает. Он, как и девочка, смотрел на гроб.
«Как хорошо! Я думала, что больше никогда не увижу Рериха...»
В то время как девочка продолжала причитать, обращаясь неизвестно к кому, мальчик произнёс громким голосом:
«Виконт! Когда вернется Фелетта… В смысле, та девушка… разрешите мне с ней встречаться…»
Казалось, что он был на год или два старше сестры. Мальчик внезапно вскрикнул…
Плесь…
По звуку было похоже, что кто-то пролил воду. В следующее мгновение мальчик повалился на пол часовни. Отброшенное какой-то неведомой силой, его тело впечаталось в стену, описав в воздухе красивую дугу.
«Брат! Виконт!»
Девочка обернулась, с тревогой глядя на брата. Она набросилась с упреками на ни в чем не повинный ящик.
«П-прекрати, Хильда! Это наше с Виконтом дело».
Ухватившись за руку сестры, мальчик с трудом встал и направился к гробу. Затем он, внимательно глядя на что-то, начал говорить.
«Да, я понял, что это наши с ней личные дела… но… как гласит пословица: если хочешь убить полководца, убей сначала его коня. Нет-нет, я вовсе не имею ввиду, что Виконт это лошадь…
В любом случае, я вот что хочу сказать… Я хотел бы встречаться с Филеттой… а? Называть ее просто «девушка»? Ладно, так вот… Можно ведь сейчас сымитировать будущий образ жизни… Что? Этот парень? Её?.. Не говори такие жестокие вещи! Её будущему препятствуют родители? Даже если ты так говоришь…»
Будто в пьесе для одного актёра, мальчик кричал и напыщенно жестикулировал, произнося свою речь. Должно быть, при взгляде со стороны это выглядело по-дурацки, и девочка улыбалась, наблюдая за ним.
«Я понимаю! Это я и так понимаю! Нет, я не строю из себя рыцаря…Я имею в виду, что хочу защищать ее тело и ее душу, как мужчина защищает женщину! Э? Померится с тобой силами? Но виконт, мне тебя не победить… А-а-а… я еще не приготовилсяАААААААААААААААААААААААААА!»
В следующий момент перед лицом девочки прыснули алые струи. Кровь брызнула во все стороны, в часовне стало влажно, словно от тумана. Глядя на утопающее в крови тело брата, девочка не прекращала смеяться.
Выражение нежности не сходило с лица Хильды, и она была похожа на куклу из театра марионеток. Она продолжала неотрывно смотреть на это жуткое зрелище.
Озаренный солнечным светом гроб в часовне. Когда-то белоснежный, как фарфор, он окрасился кроваво-красным. Кровь стекала на него с икон, висящих на стенах. Кап. Кап. Кап.

**Русские названия титулов взяты из статьи.
Малов-Гра А.Г. Дворянство в немецкоязычных странах // Рейтар. Военно-исторический журнал.- № 27 (3/2006). с.29-36.
В статье, кстати, указано, что титул "граф" все-таки существовал. Оставим это на совести автора и историков.


Пролог 2. Двое в гробу

Пролог 2. Двое в гробу

Море волнуется раз… Кроваво-красное море…
Море волнуется два… Алая рябь кровавого моря.
Апрель 2004 года.
Япония.
Давай поговорим о моей семье.
Сидя на берегу, любуясь звездным небом, я вспоминаю родные края.
Маленький остров, затерянный в северном море, где-то меж берегов Германии и Англии… Место, где волшебные звёзды мерцают на небе.
Какое оно, это небо, при свете дня?
Я толком и не знаю.
Ни разу не видел небо днём.
Если сама знаешь, зачем спрашивать?
Впрочем, я не сержусь. Ах да, мы же о семье моей говорим.

Я не собираюсь вдаваться в подробности и хвастаться родословной. Вместе со мной, в семье нас трое.
Так вот, о нас и расскажу.
Для начала – о моей младшей сестре. Мы с ней близнецы.
Она родилась всего минут на десять позже, но постоянно строит из себя младшенькую. Может, конечно, это прозвучит самоуверенно, но я считаю, что так лучше.
Она слишком прямолинейна, и, если ее постоянно не одёргивать, сама остановиться не сможет.
Она у меня гордая и смотрит на людей свысока. Это её слабость.
Но я считаю, это всё для того, чтобы защитить себя.
Я понимаю, что на неё легко можно рассердиться, но только ненавидеть ее не надо.

И хотя имя моей семьи уже не имеет особого значения, происхождение у нас довольно-таки необычное.
Для сестры очень важно, что мы отличаемся от окружающих, поэтому она отгораживается от остальных.
«Я из аристократии», - пытается убедить она себя.
Хорошие манеры – это здорово, но когда она зовёт меня «Они-сама»…
Это смущает, но ничего не поделаешь.
Я ведь в том же положении.
И да, меня это беспокоит.
Иногда это так достаёт...
Ох, если бы ты только знала… При всей её сдержанности она невероятно сильна.
Кроме сестры, у меня есть приёмный отец.
Мать?
Мама умерла.
Оба родителя мертвы.
Мы с сестрой были тогда ещё очень маленькие и ничего не понимали.
Я не знаю причины, но после того, как наши родители были убиты, нас взял к себе приёмный отец.
Он из благородных.
Кроме этого, ничего больше я сказать не могу.
О его аристократических наклонностях, или титуле, или чем-то таком же...
Нет, положение в обществе у него определенно есть, но…
Как бы это сказать…
Манеры у него благородные, и достоинство…
Только он порой перебарщивает и до смешного становится похож на денди в шляпе-котелке.
Это не то уважение, что испытывают дети к отцу, я уважаю его как мужчину. Разговоры с ним успокаивают меня.
Более того, после таких бесед будто гора с плеч падает.
Хотя у нас совсем разные характеры, и я, и сестра всем сердцем любим отца.
И мне ни капли не стыдно так говорить. Ведь это правда.
Как бы сказать… Я очень дорожу своей семьей. Хоть я и говорю, что мне кое-что не нравится, но это не значит, что я ненавижу ту среду, в которой живу.
Конечно, порой становится грустно, но я считаю, что это судьба, которую нужно принять.

Когда мне становится грустно?
Как раз вот в такие моменты.

Когда закипает кровь в жилах.
Когда очень хочется обнять любимого человека.
Ты поняла, к чему я клоню, да?
Тогда буду честен.
Я хочу сказать тебе две вещи.
Во-первых, ты обворожительна.
Во-вторых, ну… дай мне выпить своей крови, а?
Всё хорошо, я не сделаю тебе больно, обещаю.

Тем временем, где-то во тьме.
Опять вам отказали, они-сама?
Замолчи! Тебе какое дело?
«Она согласилась с вами поужинать, даже зная, что вы вампир.
Но в последний момент отвергла вас».
Не делай такое страшное лицо. Я слишком молодо выгляжу, чтобы обманывать женщин.
Кроме того, я не умею подбирать слова. Какое к черту: «я не сделаю тебе больно»?! Это была шутка, чтобы разбавить атмосферу.
«А в чём дело? Я считаю, что это вполне нормальная фраза».
Эх, Фелетта, ты в этом совсем ничего не соображаешь.
Впрочем, если бы соображала, мне было бы несдобровать.
Наверняка влепила бы мне пощёчину.
«Применять силу против вас, они-сама? Никогда этому не бывать!»
Иногда меня пугает отношение Фелетты.
Хотя сейчас это не имеет значения.
Скоро рассвет и мне пора спать.
«Не увиливай от разговора, пожалуйста».
Ладно. А что за разговор-то?
«Про ту самую человеческую девушку. Они-сама, вас, сумеречного аристократа, Рериха фон Бальштайна, отвергли? Если хотите пить кровь, не убивая, вам либо следует быть более проницательным, либо принуждать жертву силой».
Это уже мой выбор, как мне поступать.
И завязывай со своей «аристократией».
В романах, может, это и звучит классно, но когда ты сама себя так называешь, мне стыдно становится.
«Они-сама, было бы неплохо, если бы вы осознали, насколько отличаетесь от обычных людей…»
И еще кое-что. Ты уже 3 года продолжаешь меня так называть. Прекращай, мы же семья!
«Тем более. Я очень уважаю вас, братец, у нас одна кровь. Поэтому использую слова, выражающие всю глубину моего почтения. У меня ведь никого нет кроме вас».
Говорю же: прекрати судить всех людей по происхождению и благородству крови.
Это будто думать, что одни лучше других.
Ты, получается, размышляешь так же, как эти самые «простолюдины».
«Если так рассуждать, то получается, что, выражаясь словами простолюдинов, мы будем испытывать ту же злобу и ту же грусть… И не меняйте тему, пожалуйста!»
Ты думаешь, я тебе зубы заговариваю, что ли?
Я, между прочим, не единственный, кто у тебя есть. Ты об отце не забыла?
«Все-таки с отцом мы не родные».
Фелетта… ты сердишься?
«Н-но… Хоть он нам и не родной, я уважаю его как собственного отца, но…»*
Вот-вот… Говори понятней.
«Я… просто сейчас немного разволновалась! Ничего не знаю!»
Не злись. Я знаю, что ты сказала так не потому, что презираешь отца. С тех пор, как отец отправился путешествовать, год прошел, да?
Он скоро вернется.
Я так хочу его увидеть… Филетта, что собираешься делать?
Я буду делать то, что вы желаете, братец.
Тогда живи свободно. Этого я и желаю.


*В оригинале в этой моменте Филетта стала выражаться более простыми словами.

@темы: Vamp!, переводническое